"Итак, здесь из 26 лет мы должны отметить до 20 лет неудовлетворительных по урожаю тех или других главных продуктов крестьянского земледелия; из числа этих 20 лет - 15 лет вполне неудовлетворительных."
В зависимости от урожаев и местные цены на рожь и муку все время стояли высокие; они определялись стоимостью хлеба в Москве плюс провоз и плюс прибыль местных торговцев. До 1892 года в редкие годы ржаную муку можно было купить в уезде дешевле 1 рубля за пуд.
Разумеется, все вышеперечисленные условия сельскохозяйственного промысла волей-неволей заставляли волоколамских крестьян смотреть на него только лишь как на неизбежное зло; поэтому и само землевладение являлось здесь для крестьян не основой благосостояния, а какой-то повинностью, от которой многие торопились избавиться. В конце концов значительная часть крестьян оставили свои хозяйства на баб да на стариков, а сами ушли на сторону - в Москву на фабрики, заводы и т.п.; если же семья была не велика, а связь с землёй ограничивалась небольшой постройкой и незначительным инвентарём, то изба заколачивалась, земля бросалась в мир, и вся семья устраивалась где-нибудь вдали от родины. Насколько мало интересовались землёй, можно видеть из того, что мир, т.е. общество одного селения, не желало пользоваться земельным наделом ушедших своих сочленов даже за уплату причитающихся с них выкупных платежей: поднимались целые истории, применялись строгие меры, а в числе их самым верным средством считалась задержка паспортов, чтобы понудить хозяев, побросавших наделы, к уплате податей.
Между тем рост фабрично-заводской промышленности в московском районе да и сама Москва требовали массу рабочего люда: сравнительно хорошо оплачиваемое место находил всякий мало-мальски развитой человек, желавший трудиться.
Таким образом, вскоре после освобождения, крестьянское хозяйство Волоколамского уезда, за редкими исключениями, было предоставлено попечению отживающих свой век стариков, баб да деревенских мироедов-кулаков, посвятивших себя деревне никак не в целях развития земледелия.
Совсем иначе обстоит дело в настоящее время. Скотовладение в уезде поднялось в 1900 году до 42925 голов (17466 лошадей и 25486 быков, коров и нетелей), что сравнительно с данными 1877 года даёт увеличение на 9263 головы или на 27%. Теперь каждая паровая десятина, в среднем, получает удобрения от 2,1 голов скота. Вся полевая земля обрабатывается плугами и боронами с железными зубьями; значительная часть семян перед посевом тщательно сортируется. Правильная травопольная система введена на половине всей площади крестьянских наделов в уезде, а в большей части остальных селений клевер сеется в значительных количествах на отдельных участках пашни. Пустых, ничем не засеянных полос почти нигде не встретишь.
Урожаи озимых хлебов увеличились в общем в 2,5 раза; так, например, в 1899 году рожь в среднем по уезду пришла сам-пять, а это при 20416 десятин посева и высева на каждую десятину по 12 мер дало урожай, за исключением семян, почти в миллион пудов (987624), т.е. сравнительно с тем, как было 23 года тому назад, земля стала давать втрое, а на едока остаётся вместо 4 п. 8 ф. - 12 п. 12 ф. (по переписи 1897 г. в Волоколамском уезде числилось населения 80 тысяч человек).
Хлеба своего в уезде не только что хватает, но остаётся значительный излишек, который, за отсутствием дешёвых путей, иногда некуда девать; местные цены на него теперь определяются московскими минус привоз и минус прибыль скупщика.
Многие крестьяне возвращаются со стороны и возобновляют свои хозяйства. При переделах земли происходит масса всяких недоразумений и тяжб - каждый норовит урвать себе побольше. Продажные цены на землю растут; крестьяне при всяком удобном случае стараются так или иначе прикупить землицы в собственность; этим путём ими с 1865 года приобретено в уезде более 4 тысяч десятин, причём большая часть покупок приходится на последнее десятилетие.
Заработная плата во всех отраслях труда сильно возросла: охотников брать полевые работы у соседних помещиков с каждым годом становится всё меньше и меньше; со стороны последних всё чаще и чаще раздаются жалобы на дороговизну и недостаток рабочих рук; в работники идёт почти одна золотая рота; некоторые из крупных землевладельцев решили выписать латышей; кое-кто из помещиков бросает хозяйство, кое-кто сильно его сокращает, а у многих других оно клонится к упадку.
Домашняя прислуга тоже вздорожала и делается требовательнее. Народ тяготеет к деревне. Мелкие фабриканты, мастерки и деревенские кулаки говорят, что народ совсем отбивается от рук, ничего с ним не поделаешь, и в самом деле, как не жаловаться, когда он не хочет работать задаром.
(Зубилин А.А. Способы улучшения крестьянского хозяйства в нечернозёмной полосе. (Из практики Волоколамского земства). - Москва, 1901)
